XIX-ХХ вв., эпоху становления исторической науки, справедливо называют веками национализма. Естественно, два параллельных процесса (становление исторической науки и формирование национальных государств в Европе) не могли не оказывать друг на друга влияние, тем более, что история всегда была теснейшим образом связана с политикой и национальным самосознанием народа.
Наиболее ярко эти явления просматриваются в двух государствах, сыгравших, пожалуй, наибольшую роль в истории Европы и мира в первой половине ХХ в., в Германии и СССР. В Германии она связана теснейшим образом с деятельностью археолога Густафа Коссинны , фактически основоположника национал-социалистической «археологической идеологии», согласно которой все территории, на которых когда-либо проживали германские племена, должны «вернуться» в состав германского Третьего Рейха. В частности, присоединение Польши обосновывалось тем, что в античную эпоху здесь проживали германцы – вандалы, а претензии на Украину и Крым обосновывались фактом проживания здесь германских племен готов.
Естественным ответом на такую постановку вопроса стала активизация археологических исследований в славянских странах. В частности, целый ряд исследователей помещал прародину славян именно на территории своей страны, тем самым отвергая любые попытки предъявить территориальные претензии, опираясь на «исторический прецедент». Чех Борковский, объявлял прародиной славян родную Богемию. Поляк Ю. Костжевский, ученик Коссинны, споря с учителем, доказывал, что Польша была славянской прародиной. Югослав Корошеч выдвигал на роль колыбели славянских племен древнюю римскую провинцию Паннонию, южные районы которой входили в состав Югославии . Споры эти использовались в тоже время и против «славянских» конкурентов, к примеру, перенявший методы Коссинны, Костжевский использовал ее не только против учителя, но и против притязаний России. При этом, именно лучшие образцы находок приписывались «своим» предкам .
От мировых тенденций не отставали и советские ученые. Если после Революции 1917 г. большевики с негативом относились к истории, как науке, то столкнувшись с претензиями Германии на восточноевропейские территории, они должны были активно восстанавливать отечественную историческую школу. Итогом этой работы стали исследования Третьякова и Б. Рыбакова, которые доказывали автохтонность славянского населения в Восточной Европе. Б. Рыбаков доказывал, что прародиной славян была как раз «спорная» Украина, что блестящая Черняховская археологическая культура была создана славянами, а не готами. Он прослеживал непрерывную историю славян на Украине с античности. На основании проведенных к тому времени археологических исследований, он красочно описывал войны праславян Поднепровья с киммерийцами, сарматами, гуннами и относительно мирные периоды взаимодействия со скифами. Прямыми потомками геродотовских «скифов-пахарей» он считал этнос «русь», создателей Киевской Руси. Точно также к глубокой древности он относил формирование летописных славянских «племен» вятичей, радимичей, кривичей и др.
Любопытно, что если в эпоху сложения раннесредневековых государств престижным казалось связывать начало государственности с фактом переселения его создателей из других мест, в чем видимо нашло отражение реальное явление Великих Переселений народов , то в первой половине ХХ в. всеми средствами стремились доказать древность пребывания «своих» предков на территории своего государства. Таким образом, история превращалась в важный инструмент международных отношений и внутренних политических процессов. Античность становилась особенно важным периодом истории, так как к этой эпохе относятся древнейшие письменные свидетельства о проживающих в том или ином регионе народах. Она занимала особое место в создании этноисторических мифов, с помощью которых происходит провозглашение «новорожденных» наций и их прав на конкретные территории и самого права на существование .
Балканский полуостров по-прежнему является одним из наиболее проблемных регионов планеты. Балканы являются местом переплетения опасных и насильственных конфликтов уже в силу того, что этот регион формируется как особая контактная зона — пространство, где на пересечении трансконтинентальных коммуникаций вошли в прямое соприкосновение региональные системы Ближнего Востока, Евразии и Европы, где вступили в сопряжение и религиозные системы ислама и христианства, православия и католицизма. Балканы всегда занимали важное место и во внешней политике России, причем внимание уделялось не только вопросам геостратегического характера, но и исполнения определенной миссии. Это — миссия защиты «братских славянских народов», которая хотя породила массу иллюзий и последующих разочарований как в самой России, так и у балканских стран, но была значима для самоидентификации и самоутверждения. В то же время Россия не прилагала достаточных усилий по упрочению своего места в регионе путем проведения эффективной внешнеэкономической политики, как это делали европейские державы. Поэтому каждый раз, когда Россия была вынуждена по внутренним и внешним причинам сокращать свое военное присутствие на Балканах или военную поддержку тех или иных балканских стран, ее позиции ослабевали, а «братья-славяне» переориентировались на Запад. Таким образом, можно констатировать, что этот регион всегда являлся местом столкновения ведущих держав планеты, что особенно ярко показали две мировые войны.
Пожалуй, нигде споры о античном наследии не играли такой роли, как в странах Балканского полуострова, «пороховом погребе Европы». Долгое время будучи лишенными собственной государственности, находясь под властью Османской империи и Австро-Венгрии, балканские народы отстаивали свою идентичность и право на национальное, религиозное и культурное самоопределение. Получив свободу, южные славяне, албанцы и греки с самого начала строили свою новую государственность на политике национализма. Появление целого ряда новых государств на развалинах Османской империи порождало целый ряд противоречий и взаимных территориальных претензий, которые вылились в две Балканские войны и в том числе послужили одной из причин Первой Мировой войны. Ситуация усугублялась еще и тем, что население в целом ряде спорных регионов было смешанным: албанцы, греки и славяне проживали на одних и тех же территориях в Косово, Македонии и ряде пограничных областей. Наиболее острым в начале ХХ века был «македонский вопрос». На Македонию претендовали в равной степени греки, апеллируя к античной традиции о греческом происхождении македонских царей, в том числе Александра Великого, и эллинистической культуре античной Македонии. В Северной Греции и сегодня существует обширная историческая область Македония, населенная греками. Соперником Греции была Болгария, частью которой в Средние века была Македония. Болгары были наиболее близки в этническом плане славянам Македонии. Сербия, а позднее Югославия, не хотела уступать Македонию и подогревала в славянской Македонии идеи о особом славяно-македонском народе. Показательно, что в конечном итоге Македония вошла в состав Югославии.
Споры между балканскими государствами не утратили и сегодня своей актуальности. Новую жизнь им предал распад Югославии, сопровождавшийся многочисленными межэтническими конфликтами на ее бывшей территории. По-прежнему не решенным является «македонский вопрос». Однако, особую остроту принял в 90е гг. ХХ в. – начале ХХI в. албанский вопрос, вылившийся в создание Республики Косово и территориальными претензиями Албании ко всем своим соседям, а также планы о объединении Албании и Косово («Великая Албания»). И снова в поисках политических аргументов противники обращаются к античному наследию Северных Балкан.
Едва ли мы увидим хоть одну работу по истории античной Македонии, в которой бы не затрагивался вопрос этнической природы древних македонян, а в связи с этим не затрагивалась бы проблема греко-македонских территориальных претензий и «спора об именах». Тоже самое, хотя уже не в столь острой форме, как в прошлом веке, наблюдается в работах болгарских фракологов, изучающих историю фракийцев, древнего населения Северных Балкан на территории современной Болгарии, Северной Греции, отчасти Македонии и Сербии, европейкой части Турции и северо-запада Малой Азии. Споры о «Великой Албании» так или иначе упираются в проблему иллирийцев – древнего населения бывшей Югославии и Албании.
На сколько нам известно, данная тема не рассматривалась в литературе в целом, однако отдельные ее составляющие становились объектом специального исследования. В отечественной историографии особое внимание уделяется истории иллиризма и его проявлениям в науке и политике государств бывшей Югославии и Албании.
В работе А.В. Колобова, в целом посвященной актуальным проблемам иллирологии , как отдельной области знания, тем не менее, рассматриваются отдельные вопросы, связанные с местом и ролью иллиризма в современных албанских и южнославянских государствах Балканского полуострова.
Более узконаправленными являются исследования М.Ю. Ломоносова, который посвятил свои исследованивая непосредственно развитию иллиризма в западнобалканских странах, а также «дарданского мифа», как частного проявления иллиризма, в Косово .
Наконец, необходимо выделить работы, посвященные проблемам восприятия древней истории Македонии в контексте национальной идеологии Республики Македонии и греко-македонских отношений. Краткий экскурс в историю этого вопроса является обязательным, пожалуй, во всех крупных работах по доэллинистической и эллинистической Македонии, так как этническая природа древних македонян является фактором легитимности во взаимных территориальных претензиях со времен появления самого «македонского вопроса» во второй половине XIX в., а в современных реалиях остается важным элементом внутри- и отчасти внешнеполитической доктрины Республики Македонии и Греции.
В советский период эту тему затрагивал в своих фундаментальных работах А.С. Шофман . Уделил значительное место в своих монографиях, изданных недавно в России в одном томе, Ю.Н. Борза , а также, в меньшей степени, Й. Уорингтон . Из современных авторов обращался к этому вопросу А.А. Клейменов . Объектом специального исследования македонизм в разных его проявлениях стал в работах Е.А. Колоскова, посвятившего этому феномену ряд статей и кандидатскую диссертацию . М.В. Кирчанов рассматривал вопросы взаимодействия греческих и македонских национальных противоречий в начале XXI в . Ряд англоязычных исследований посвящено специально македонскому и албанскому вопросу на Балканском полуострове, как важным геополитическим факторам .
Менее изученным является феномен «фракомании» в национальном историческом мифе современной Болгарии. Этот вопрос стал предметом исследования Т. Маринова , написанного на английском языке.
Целью данного исследования является выявление и анализ особенностей восприятия древней истории в политической идеологии северобалканских государств, в первую очередь Македонии, Боснии и Герцеговине, Албании и Болгарии. К числу стоящих перед нами задач относятся характеристика этапов развития исторических мифов в процессах нациостроительства и роли в этих процессах исторической науки. Также среди задач данного исследования анализ развития идеологических доктрин:
- иллиризма в странах бывшей Югославии и Албании;
- македонизма в Македонии и греко-македонских отношениях;
- а также феномена «фракомании» в Болгарии, который хотя и не оформился в идеологическую доктрину, но играл важную роль на определенных этапах развития болгарского национализма. От поставленных задач зависит структура представленной работы.
Список литературы
1. Бешевлиев В. Към въпроса за народностьта на старите Македонии // Годишник на Соф. Университет, историко-филолог. факультет. Кн. XXVIII. 8. София, 1932. 74 с.
2. Борза Ю.Н. История античной Македонии (до Александра Великого). СПб, 2013. 592 с.
3. Кацаров Г. Царь Филипъ II Македонски. София, 1922. 319 с.
4. Кирчанов М.В. Греческие образы в македонском национализме второй половины 2000-х гг. // Среднерус. вестник общественных наук. №3. 2011. С. 123-130.
5. Клейменов А.А. К проблеме цивилизационной принадлежности древних македонян // Университет XXI века: научное измерение. Материалы научной конференции научно-педагогических работников, аспирантов, магистрантов и соискателей ТГПУ им. Л.Н. Толстого. Тула, 2016. С. 9-17.
6. Клейн Л.С. Археология в седле (Коссинна с расстояния в 70 лет) // Stratum plus. №4. СПб – Кишинев – Одесса, 2000. С. 88-140.
7. Колобов А.В. Важнейшие этапы развития иллирологии и основные проблемы истории древней Иллирии доримского периода // Вестник Пермского университета. Вып. 3. 2002. С. 15-21.
8. Колосков Е.А. Александр Великий в контексте греко-македонского спора о наименовании // Вестник СПбГУ. Сер. 2. 2011. Вып. 4. С. 102-108.
9. Колосков Е.А. Внешнеполитический аспект становления македонского государства (1991-2001): Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук. М., 2011. 25 с.
10. Ломоносов М. Ю. Возрожденная Дардания: история самопровозглашенного государства в экспозиции музея Косово // Этнографическое обозрение. №4. 2010. С. 59-68.
11. Ломоносов М.Ю. Иллирийский миф в интерпретации славянских интеллектуалов Западных Балкан (XV-XXI вв.) // Вестник славянских культур. Том 4 (ХХII). 2011. С. 44-55.
12. Ляука И. Эволюция проблемы Косово и ее современное состояние: Автореф. дис. кан-та ист. наук. М., 1994. 193 с.
13. Рыбаков Б.А. Киевская Русь и русские княжества XII-XIII вв. М., 1993. 592 с.
14. Стефанович П.С. «Сказание о призвании варягов» или Origo gentis Russorum? // Древнейшие государства Восточной Европы: 2010: Предпосылки и пути образования Древнерусского государства. М., 2012. С.514-583.
15. Уорингтон Й. Филипп II Македонский. М-СПб, 2014.400 с.
16. Хизер П. Великие завоевания варваров. Падение Рима и рождение Европы. М., 2016. 830 с.
17. Шофман А.С. История античной Македонии. Часть первая. Часть вторая. М., 1960-1963. 463 с.
18. Элиаде М. От Залмоксиса до Чингиз-хана// журнал "Кодры". No7. 1991. 13 с.
19. Hammond N.G.L. The Language of the Macedonians // Alexander the Great A Reader / Edited by I. Worthington. London- New-York, 2003. P. 23-27.
20. Hatzopoulos M.B. The Speech of the Ancient Macedonians in the Light of Recent Epigraphic Discoveries // Monumentum Grigorianum. Сборник научных статей памяти академика Г.М. Бонгард-Левина/ отв. ред. А.И. Иванчик. М., 2013. Р. 204-221.
21. Kalléris J.N. Les Anciens Macédoniens étude Linguistique et historique. Тome I. Athénes, 1954. 325 р.
22. Kostov C. Contested ethnic identity: the case of Macedonian immigrants in Toronto, 1900—1996. Oxford -New York, 2010.367 р.
23. Marinov T. Ancient Thrace in the Modern Imagination: Ideological Aspects of the Construction of Thracian Studies in Southeast Europe (Romania, Greece, Bulgaria) // Entangled Histories of the Balkans Volume Three: Shared Pasts, Disputed Legacies / Edited by Roumen Daskalov and Alexander Vezenkov. Leiden-Boston, 2013. P. 10-117.
24. Roudometof V. Collective Memory, National Identity, and Ethnic Conflict: Greece, Bulgaria, and the Macedonian Question. London-Westpoint. 2002. 267 р.
25. The New Macedonian Question / Edited by J. Pettifer. London-New-York. 1999. 311 р.
продолжение